Эвтаназия. Почему церковь против нее?

Человек рождается, взрослеет, стареет и умирает – это естественный процесс, поэтому тема смерти была актуальна во все времена, а сегодня и тем паче. В эру высоких технологий с ее вытеснением из коллективного сознания проблемы физического умирания и забвением многих этических норм эта тема стала злободневной и широко дискутируемой даже в нашей стране, где эвтаназия пока запрещена. А что думает по этому поводу Церковь? 

«Добровольный уход»

На днях в СМИ появилась информация о добровольном уходе из жизни знаменитого актера Алена Делона, которому исполнилось уже 87 лет. И хотя эта информация не подтвердилась, о желании уйти из жизни при помощи эвтаназии мужчина говорил не раз, вот цитата: «Стареть – это отстой! И мы ничего не можем с этим поделать. Мы теряем лицо и зрение, встаем на ноги и чувствуем, как болит лодыжка. Мучения страшны». 

Сей факт снова всколыхнул общественность, подняв тему «умирания с достоинством», которая вызывала и продолжает вызывать немало споров. Конечно, идея «добровольного ухода» из жизни возникла не вчера, но сегодня, в эпоху тотальной технологизации она породила немало новых вопросов о правах человека свободно распоряжаться не только своей жизнью, но и смертью.

Есть мнение, что против эвтаназии выступает одна лишь Церковь, а все светское общество – за, аргументируя это «здравым смыслом и интересами людей против бессмысленных религиозных запретов», но Церковь как раз и стоит на страже здравого смысла, в одиночку противоборствуя сложившейся в современном обществе «культуре смерти». Даже с чисто светской точки зрения не всегда понятно, является ли решение уйти из жизни при помощи эвтаназии личным и обдуманным, или навязанным извне – родственниками, врачами и др. Опасения подобного рода были высказаны еще в начале прошлого века знаменитым писателем, философом и теологом Гилбертом Честертоном, который сказал:

«Кое-кто выступает в поддержку так называемой эвтаназии; в настоящее время предлагают убивать только тех, кто самому себе в тягость, но скоро так же станут поступать и с теми, кто в тягость другим».

И сегодня его слова можно считать пророческими. Если изначально эвтаназию предполагалось делать только в ситуации близкой и неизбежной смерти, связанной с невыносимыми страданиями, то в настоящее время к ней все чаще прибегают те, кому просто «надоело» жить, кто устал, находится в депрессии и сильном унынии. 

«Обязанность умереть»

Но вернемся к действительно больным людям, страдающим серьезными неизлечимыми болезнями. Есть ли четкая грань между самостоятельно принятым решением и решением, к которому человека подвели? Если он полностью находится во власти других, если на него оказывается сильное психологическое давление, то «право на смерть» может естественным образом перейти в «обязанность умереть». И эту мысль в открытую высказывают многие сторонники эвтаназии, в частности, британский философ баронесса Уорнок, которая сказала, что страдающие деменцией люди «обязаны умереть», потому что «впустую истощают ресурсы своих семей и системы здравоохранения».

Чувствуете разницу? То есть человек должен умереть не потому, что он невыносимо страдает, а потому, что отягощает, доставляет неудобство другим. Таким образом человеку приходится принимать решение в довольно стесненных условиях, когда государство и близкие для него люди заинтересованы в его скорейшей смерти. 

Злоупотребления эвтаназии

Противники добровольного ухода из жизни считают, что легализация эвтаназии неизбежно приведет, да и уже приводит к целому ряду злоупотреблений, среди которых можно выделить:

1. Заинтересованность государства и родственников в избавлении от тягот и расходов, связанных с содержанием и лечением неизлечимо больного. Это то, о чем говорила госпожа Уорнок.

2. Упразднение самой системы паллиативной помощи безнадежным больным. То есть вместо ухода, обезболивания, социальной и психологической поддержки им предложат один укол, который разом решит все «проблемы» как самого больного, так и системы здравоохранения.

3. Снижение заинтересованности общества в уязвимых членах. И примеры тому уже есть, например, отказ спасать тех, кто хотел покончить жизнь самоубийством, но до конца не смог реализовать свой план.

4. Размывание границ допустимого. Об этом уже также было сказано. То есть применение эвтаназии не только к тем, кто невыносимо страдает от неизлечимой болезни, но и ко всем желающим, уставшим нести бремя этой жизни.

5. Отсутствие четкой грани между возможностью или предложением провести эвтаназию и побуждением, принуждением к ней. 

При этом всем врачам, которые сегодня осуществляют эвтаназию, стоит напомнить постановление Всемирной Медицинской Ассоциации 1981 года, которое гласит, что «медицинская практика не подразумевает функций палача», а великий ученый и врач Гиппократ, клятва которого уже давно стала притчей во языцех, говорил: «Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла». 

«Душеполезные страдания»

Есть мнение, что Церковь выступает против эвтаназии потому, что считает страдания полезными для души. На самом деле они полезны не для каждого. Все зависит от самого человека, а точнее силы его веры, которая помогает проявить терпение, смирение и надежду, не позволив озлобиться. Именно от отношения человека к смерти зависит, попадет он в состояние отчаяния или внутренней свободы. По мнению митрополита Антония Сурожского, принимая вызов страдания человек «несомненно вырастает в совершенно новое измерение, совершенно новое величие, когда он способен встретиться лицом к лицу со страданием, с ненавистью, с горем и остаться до конца человечным и ещё вырасти в большую меру сострадания, понимания, мужества». 

Для любого нормального человека стремление к прекращению как своей, так и чужой жизни противоестественно. Для человека верующего и подавно. Для православного христианина жизнь является священным даром – непререкаемой и высшей ценностью, забрать которую может только Тот, Кто ее дал. Как известно, у Бога нет мертвых, у Него все живы. У православия особое отношение к смерти. Несмотря на физическую смертность человека он не умирает, если живет для Умершего за него и Воскресшего, и только через участие в смерти Христа возможно спасение, и важнее этого ничего в Православной Церкви нет, что находит яркое выражение в словах святителя Иоанна Златоуста:

«Смерть — вещь безразличная, не смерть — зло, но зло — после смерти мучиться. Равно смерть и не добро, но добро — по смерти быть со Христом».

Но Церковь никогда не призывала и не будет призывать к продлению и усилению страдания тяжко больных людей. Но она призывает не путать эвтаназию с прекращением медицинских мероприятий, направленных на продление жизни, когда смерть наступает от естественных причин. То есть если у человека фактически действуют лишь отдельные органы и вопрос смерти – это лишь вопрос времени, причем ближайшего, то смысла оттягивать этот момент, продлевая мучения больного, нет.

Лучше дать ему возможность «непостыдно и мирно» отойти ко Господу, о чем православные христиане и молятся за каждым богослужением. В случае, если активная терапия становится невозможной или бесполезной, то ее место должна занять паллиативная помощь с ее уходом, обезболиванием, в том числе с применением наркотических средств, социальной и психологической поддержкой, пастырским попечением, цель которого в обеспечении истинно мирного человеческого завершения жизни, наполненного любовью и милосердием. Церковь призывает каждого человека нести любовь и заботу, врачуя тем самым как свою душу, так и душу больного, способствуя его примирению с Богом и ближними.

Православная Церковь убеждена в существовании ценностей, стоящих на порядок выше биологического существования. Оказывая пасторскую и другую поддержку, подготавливая больного к Вечности и личной встрече с Творцом, она призывает выбирать жизнь, несмотря на соблазн «поддерживаемого самоубийства», победоносно несет Пасхальный свет и свидетельствует о радостном принятии Бога в свои обители всех, чей срок подошел к концу, обещая им «идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь бесконечную».